6 февраля в Британской высшей школе дизайна прошел открытый просмотр работ выпускников курса «Современная керамика». Корреспондент «Культурологии» поговорил с одной из них, Ирой Кагран, о ее пути в искусство, о том, почему она занялась керамикой и как на нее повлияла учеба в Британке.

Как давно вы работаете с керамикой?

Примерно 3 года назад я впервые взяла в руки глину, это было на керамическом мастер-классе. Удивительно, но я как будто до этого всю жизнь лепила, мне не надо было объяснять, я сразу сделала чашку и еще какую-то плошку, и еще. И все они тогда получились, не треснули, как это часто бывает с керамикой, тем более у новичка – ни в обработке, ни в обжиге. Как будто керамические боги обрадовались моему приходу в мастерскую и дали мне фору. Наверное, так бывает, когда ты сталкиваешься с чем то, что есть в роду.

В роду были гончары?

Нет, как не странно, нет. Во всяком случае, в тех поколениях, о которых я знаю, а я знаю примерно 4-5 поколений по всем родовым ветвям. Но с искусством, конечно, связь есть, и крепкая. Бабушка, Наталья Борисовна Павлинова была художником, членом МСХ, мой прадед Павел Павлинов- знаменитый график, дед учился в Суриковском, занимался графикой, папа рисует прекрасно.

Вы не пробовали заниматься живописью или графикой?

Вообще, я рисовала всегда. Ну так, несерьезно. Какое-то время назад пыталась научиться писать маслом и брала уроки у Веры Ельницкой. Очень советую всем, кто хочет попробовать работать в технике масла или вообще начать рисовать, позаниматься у Веры. Мне и сейчас помогают ее советы по построению композиции и по цветовым решениям.

Как все начиналось в керамике?

Началось с того, что я ходила на мастер-классы, потом это стало интересно и захватило настолько, что захотелось этому учиться всерьез. Мне важно было найти наставника, я ходила в разные студии и присматривалась. Однажды я попала в студию к Анне Ведара и поняла, что хочу учиться именно у нее. Потому что она не просто художник и не просто владелец студии. Она керамист по роду, в нескольких поколениях, человек Огня. И ее студия отличается от всех остальных: то комьюнити, которое она создала, развивает новичка само по себе. То есть ты просто там находишься и делаешь свои работы, при этом ты образуешься как художник. Наверное, именно это у буддистов называется «прямая передача». Она не на уровне семинаров или лекций, это про энергию творчества, которая наполняет пространство и тебя.

Как это удается совмещать с работой?

Это невозможно совмещать. Где внимание – там энергия. Мое внимание сейчас сосредоточено на мастерской, на моих работах. Два года назад я приняла важное решение – ушла из офиса.

И это даже несмотря на то, что работала в свободном режиме. Подумала, когда если не сейчас, я займусь тем, чем действительно хочу заниматься. Сейчас керамика и есть моя работа.

Стиль у вас узнаваемый, ни с кем не спутаешь. Вы работаете по эскизам?

Все, что я делаю, это импровизация. Не планирую, не делаю эскизов. Кстати, это проблема, если работаешь на заказ. Там важно планирование и совпадение с утвержденным эскизом. Все начинается с глины, она живая и сама всегда знает, какую форму хочет. Я могу ей только помочь. Кажется, так уже кто то сказал, но, черт побери, так оно и есть.

Как вы сами обозначаете стиль, в котором работаете?

Cтиль не знаю, а состояние самое продуктивное – медитативное. Когда действуешь не от головы, а от сердца. От головы, кстати, я пыталась, не получается.

А если взять как аналогию к музыкальному стилю? Не классика, не рок, не джаз фьюжн. Что?

Ну, может, какая-то акапельная песня на древнем забытом языке, на арамейском, может.

Кстати, этот орнамент, который вы часто используете в декорировании – он национальный?

Есть похожие армянские и персидские мотивы, но они все-таки другие. Этим моим узорчиком исписаны еще школьные тетрадки. Он всегда со мной. Когда я задумываюсь, то и сейчас автоматически его вывожу.

Ваши работы трудно назвать актуальным искусством, они вневременные. Почему вы выбрали Британку, которая делает акцент не на классическое или традиционное, а именно на современное искусство?

Я ориентировалась на двух дизайнеров, с которыми сотрудничала по работе в той своей офисной жизни, их отличал действительно хороший вкус, и они оба были родом из Британки. Поэтому я не изучала рынок, а пошла именно сюда и, в принципе, не ошиблась. Куратором нашего курса была Юлия Резникова, действующий художник и человек с тонким чутьем стиля. Жесткая, но справедливая. И ее взгляд на то, что есть хорошо и что есть плохо в искусстве мне близок. И, в принципе, к моменту прихода в Британку, я была уже знакома с основными техниками в керамике, так что задача была расширить кругозор, получить представление о современных тенденциях. Все сбылось.

Все что с нами происходит – нас изменяет. Что изменилось после учебы?

Я наконец сформулировала для себя, что такое современное искусство. (улыбается)

И что же это для вас?

Я однажды увидела, как один из студентов делает скульптуру. Это был комок глины, вывернутый как то…., и похожий на …. комок глины. Я спросила, что это? На что был ответ: это арт-объект. Я не успокоилась и спросила еще, а что этот арт-объект означает? О, я знаю, что так нельзя спрашивать художников, но смысл был не очевиден. Мне ответили: это мое арт-высказывание.

И вот, мне кажется, чтобы высказывание было артом, оно должно нести смыслы, причем на нескольких уровнях. Гениальные работы потому и гениальные, что их можно рассматривать бесконечно и находить в них новые и новые смыслы. Если произведение не несет их – оно не искусство, а просто вывернутый ком глины. Для меня. Я только о своем восприятии. И даже, более того, если арт-объект вызывает лишь шок - это тоже не совсем про искусство. Просто шока, пожалуй, маловато.

Делать современное искусство сложно, как никакое другое. Хотя, казалось бы, не обязательно выписывать детали, соблюдая классические каноны. Главное тут – человеческая зрелость. Готовность к осознанию действительности, ее внутренней переработке, формулированию смыслов и передаче этих смыслов в своем произведении. А иначе это не современное искусство, а просто ком глины, или зеленый унитаз, или вылепленные гениталии, которые сейчас, к слову, модно изображать, или еще что-то в этом духе.

Ваша выпускная работа – морская?

Я сделала несколько ваз, морскую звезду и еще пару более мелких объектов, они все объединены моей ностальгией по Дахабу. Знаете, где это? Это мыс Синайского полуострова, там огромный и очень красивый коралловый риф с тысячами разноцветных рыб, прозрачной водой и мерцающими из глубины кораллами, светящимися как пиратские драгоценности. Мечтаю туда снова попасть, но от работы пока не оторваться.

Творчество Кагран для меня стало изрядной неожиданностью. Я не доверяю непрофессионалам. Понимаю, что неофиту можно дать приемы и навыки, но нельзя научить искусству. В случае же с Ирой Кагран привычный сценарий не сработал и за короткое время вчерашняя журналистка, минуя стадию любительства и средней ремесленной традиции, достигла весьма высокого уровня именно в искусстве керамики. Ее изделия, имея утилитарное применение, в первую очередь, радуют мое эстетическое чувство гармонией форм, цвета, декора, тактильным удовольствием. Не могу сказать, какая кровь заговорила в жилах Кагран – кровь ли деда, знаменитого графика Павла Павлинова или затерянные в поколениях персидские корни, но результат налицо – превосходная самобытная керамика.

Арт-директор Портала «От и До. Искусство без посредников» Антонина Галимзянова

Понравилась эта новость? Подписывайтесь в соцсетях!